САМОЕ СВЕТЛОЕ И ДОБРОЕ ЧУВСТВО НА ВСЮ ЖИЗНЬ
Генриэтта Хлебникова. Фото из архива автора, город Горький (Нижний Новгород)
«На то она и первая любовь, чтоб никогда её не забывали», - это слова из песни, которую когда-то исполняла популярная, а ныне забытая актриса Кира Смирнова. Но песня запоминалась. И, когда слушали её, я думаю, всем хотелось вспомнить того или ту, которых можно назвать первой любовью. И того, кто остался в памяти на всю жизнь. Но, как известно по шекспировским «Ромео и Джульетте» и другим источникам литературы, «на то она и первая любовь, чтоб быть ей не особенно удачной» …
1953 год. Маленький город на Оке Горбатов. Лето. Жара. Мальчишки «солдатиком» ныряют с дебаркадера: особая доблесть у них. Среди всех выделяется смелостью и сноровкой худенький, симпатичный Виктор. Так я впервые, стоя на берегу, увидела его.
А вскоре случилась наша нечаянная встреча. Я по обыкновению сидела на подоконнике в проходной комнате нашего второго этажа коммунальной квартиры и смотрела на Оку, на пристань, на хорошо видный в ясную погоду левый низкий берег реки. Под моим окном видна крыша соседского дома, на которой держат вёсла. И так получилось, что Виктор принёс и водрузил на крышу взятые у соседей вёсла. Увидел меня и произнёс какую-то остроумную фразу. Жаль, что я её не запомнила. Так состоялось наше знакомство.
Продолжение под КАТОМ:
А дальше … Вечером он подошёл ко мне в городском саду, когда мы, стайка девушек, традиционно прогуливались по центральной аллее. Виктор взял меня за руку. И я без страха и сомнения пошла с ним. Привёл меня на окраину города, на красивейшее место над рекой.
Мы сидели с ним над обрывом и любовались огнями на той стороне реки. Август. Тёмное небо. Яркие, крупные звёзды с их частым падением. «И с тех пор я люблю бесполезный, бесцельный августовский подарок – падение звёзд …». Сидят на окском откосе два юных романтика, «ловят» падающие звёзды и о чём-то разговаривают.
А, между прочим, разговор идёт очень занимательный. Виктор пытается подловить меня на каких-то алгебраических формулах, которых, конечно же, я не знала. Я соврала ему, что тоже, как и он, перешла в городе Горьком в 10-й класс, но он мне не поверил. Я фактически на год-полтора старше, окончила уже педучилище и собиралась работать в школе.
Ещё темой того нашего разговора был роман В. Шишкова «Угрюм-река», очень модный в то время. Всех интересовала его героиня Анфиса. Виктор был настоящим романтиком, но часто прикрывался маской острого скептика, о чём я узнала позднее. А в ту ночь он запомнился мне нежным и милым юношей, умным и внимательным.
В конце августа того года мы расстались. Я уехала в Горький, а Виктор остался заканчивать школу в Горбатове. Сейчас я хорошо помню, как однажды сидела на главпочтамте и 4 часа писала ему письмо. Не знаю о чём, но это было признание в любви.
Вскоре Виктор ушёл в армию, и было три года переписки, то частой, то редкой. Но очень интересной. По письмам я чувствовала, что он и правда романтик. Но временами казался злым и ехидным. Особенно резко отреагировал на моё сообщение, что поступила учиться в университет. Ругал себя за то, что ленился: и сам бы мог учиться в вузе – способности были.
Стал причислять меня к модной тогда «золотой молодёжи», чего на деле не было и быть не могло. Но письма мои ему нравились. В одном из них он, не без свойственной ему иронии, дал понять, что письма влияют на его настроение, поддерживают в трудное время.
Его гордость и моё легкомыслие помешали нам встретиться, когда он вернулся из армии. Вот так и оборвалась моя первая любовь …
Не думай, не грусти, влюбляйся вновь,
Влюбляйся так, чтоб ни конца, ни края.
На то она и первая любовь,
Чтоб вслед за ней пришла очередная.
Так заканчивала песню Кира Смирнова. И всё же первая любовь оставила самое светлое и доброе чувство на всю жизнь …
ПОСЛЕСЛОВИЕ: Иногда я достаю пачку писем Виктора, перечитываю их и в своих воспоминаниях вновь оказываюсь на том красивом берегу Оки под названием Венец, где мы сидели до утра в наше первое свидание (были и другие). Я помню то ощущение, которое испытала, когда Виктор нежно покрыл мои плечи своим пиджаком и обнял меня. Как мне стало тогда тепло и уютно.
Это будто про нас позднее пела бесподобная Лайма Вайкуле:
Накрой мне плечи пиджаком,
Накрой – и всё, и нет вопроса.
Из темноты речного плёса
Вечерним тянет холодком …
Генриэтта Хлебникова Нижний Новгород Август 2016 года
